Стуча в дверь смерти!
Посетив студию, участники Megadeth узнают, по какой причине Youthanasia (их последняя пластинка), звучит так, словно группа играет вживую. Поскольку они и играли в живую, то музыкантам знаменитой группы грех жаловаться!
Неся свою сумку к такси, чтобы отправиться к отелю в свой номер, я уже чувствую плотное и прекрасное движение в аэропорту, в которое мне предстоит влиться. Здесь, в Фениксе, штат Аризона, водители оказались зажатыми в своих автомобилях. Должно быть сегодня, в сорокаградусную жару здесь царит по-настоящему адская атмосфера. Удивительно то, что мой водитель не теряет бодрости духа (скорее всего, желает получить достойные чаевые). Гм, вот интересный кактус - гм, я хочу сказать, кактусы. О, прекрасный автомобиль! Я никогда прежде не встречала оранжевого яркого Мустанга. Скорее всего водитель любит торчать в подобной пробке, со своим клеевым мобильным телефоном. Безусловно, я поклонница Гари Брукса! Минуточку, что это?! Почему он выглядит таким расслабленным? Вот это да – на его лице улыбка! Неужели он счастлив? Почему? Что с ним случилось?
Эй! Разбудите меня! Ты покинул Нью-Йорк и теперь находишься или в Лос Анжелесе, или в Сиэтле. Ты прилетела, чтобы взять у Megadeth интервью и расспросить их об очередном диске здесь, в Фениксе. Хорошо, тогда назрел первый вопрос: Почему все-таки Феникс?!
Утром машина подвозит меня в студию, где Megadeth записывали Youthanasia, свою последнюю работу. Водитель, мужчина лет пятидесяти, хорошо знаком с целью своего маршрута.
Он спрашивает, еду ли я повидаться с Metallica. О, если бы только слышал об этом Дейв Мастейн!
"Мне здесь нравится!" – говорит Дейв Эллефсон, намекая на то, по какой причине они записываются именно в Фениксе. Для меня же удивительно то, что происходит это вживую. "Я помню, как три года тому назад во время турне "Стокновение Титанов", мы сидели на заднем сиденье гастрольного автобуса в Испании, и мечтали вместе с Марти и Дейвом: "Да, было бы здорово пожить немного в Фениксе!". Кажется, тогда Ник воскликнул, "Да пошли вы! Только Лос Анжелес!" (смеется). Более года назад перебрался сюда Дейв, после чего я, а потом и Марти".
"Еще до начала записи мы с Дейвом пожили здесь", продолжает Эллефсон: "А Макс был только за то, чтобы избежать записи в Лос Анжелесе. Так или иначе, он планировал строительство студии. Так мы и сделали, ведь по итогам записи в Фениксе, Макс вне контракта получил в распоряжение студию. Он перевез оборудование и так оснастил помещение, что завершив работу, мы вынуждены выехать из этого здания. Макс оборудует свою студию в Калифорнии, почему нам и не нужно ехать в Лос Анжелес для записи в рамках выделенного студийного времени".
В заключительной части тура Megadeth (в поддержку их предыдущего альбома Countdown To extinction) разгорелся небольшой скандал, когда из тура с Aerosmith Megadeth выбыли. Стивен Тайлер сделал заявление, что исключительно благодаря его содействию, Megadeth сумели побороть некоторые трудности и оказаться на сцене. Участники Megadeth напротив утверждали, что прервали турне исключительно по собственным соображениям.
"На определенном этапе мы приняли решение о том, что нет больше смысла гастролировать с ними. На самом деле данное решение было обоюдным", утверждает Эллефсон. "Мы закончили выступления, и это событие стало финалом тура в поддержку Countdown To Extinction. Летом 1993 мы записали песню для пластинки Бивиса и Батхэда - 99 ways To Die. Эта запись стала последней".
Затем Megadeth до конца года отдыхали. С января по март 1994 они принялись за сбор материалов и сочинений для своего нового альбома, после чего пошли в студию, чтобы начать производственный этап. Ими не было записано ни единого демо; практически все песни, которые вошли в пластинку, были записаны с первого дубля. Песни были записаны группой от начала и до конца. Музыканты с аккуратностью готовили аранжировку для каждого трека, и лишь потом приступали к записи - нестандартный метод работы для Megadeth, если учитывать, какой точной в техническом плане была запись диска Countdown To Extinction.
"В такой метод работы мы поверили впервые", рассказывает Марти Фридман. "Прежде работа строилась так: в студию на пару недель приходил кто-то один из нас (первым был Ник), а остальные участники были заняты своими делами".
"За это я выражаю благодарность Максу", говорит Ник Менза: "Изначально, на записи 99 Ways To Die, мы работали по нашей стандартной схеме, формуле, срабатывающей для нас - а именно, записывали дорожки по отдельности. Макс предложил записываться вживую, на что мы ответили, что таким образом лишь столкнемся с новыми трудностями. Удивительно, но вышло наоборот, и живая запись пошла только на пользу песне, и потом. Также нам приглянулся подобный процесс записи".
"Лично мне такая работа в студии принесла удовлетворение, ведь я не просто играют под щелкающую дорожку или гитарные семплы, а проникаюсь атмосферой песни", продолжает Менза. "Такая работа предполагает большие трудности. Я полностью убежден в том, что мы могли бы постоянно делать записи по такой схеме, как нам этого хочется, ведь мы мыслим одинаково пока. Так мы и поступили, отыграв все вживую. Я убежден, что добиться результатов таким образом гораздо проще, нежели оттачивать что-то новое и изобретать".
Эллефсон, соглашаясь с Мензой, добавляет: "Мы старались придать качество нашим песням с точки зрения аранжировок и композиций. Когда записана правильная песня, ее гораздо проще свести, ведь все ее партии на своем месте. Это в восьмидесятых запись пластинок предполагала немалые финансовые затраты. Для меня этот способ лучший, чтобы использовать лучшие преимущества современных технологий, которые были изначально с позиции группы".
Как сплоченная команда они выступали в поддержку Countdown To Extinction. Поскольку пластинку ожидал успех, то команда начала гастролировать настолько интенсивно, что Дейв Мастейн написал на своей гитарной примочке слово "Лондон", в качестве напоминания, когда ему следует играть нечто нестандартное. Именно это – своеобразное объяснение, почему в будущем участники группы обратили свое внимание на спокойный Феникс.
"Возможно, что успех Countdown сыграл плохую роль, ведь теперь я не имею понятия о том, были ли мы готовы, принять подобный успех", признается Эллефсон. "Нас вымотали эти гастроли, и, по сути, мы чуть не загнали себя. В принципе, это не плохо, ведь теперь мы четко знаем, что желаем получить от новой пластинки. Нам не нужно в спешке заниматься тем, что может приблизить окончание работы. Мы понимаем теперь, что все остается на своих местах и не имеет никакого смысла убивать себя для того, чтобы достойно донести свои замыслы. На свои силы мы можем рассчитывать на более короткое время, в противоположность длинному".
"Время от времени чувствуешь, что выходя на сцену, ты отчасти обкрадываешь публику. Тринадцать концертов, отыгранных подряд – это всегда чувство усталости и измождённости", говорит Фридман. "Вы выходишь на публику и думаешь, "Слава богу, что я не должен платить двадцать долларов из собственного кармана, чтобы посмотреть на этих ребят!".
Выступление утомляет само по себе, да еще и "жизнь" с тремя мужчинами в течение необычно долгого периода, несомненно, изнуряет. Несмотря на утверждения Эллефсона, что он любит гастроли и получает удовольствие от выступлений, все же поддерживать хорошие отношения внутри группы не всегда представляется простым делом. У каждого из нас есть свой болевой порог и спустя короткое время все начинает доставать. В любом случае важно найти некоторое пространство, когда возможно продолжать гастроли и прекрасно себя ощущать вместе с тем. Нельзя развивать в себе чувство ущемлённости, - вот, что стало начальной причиной, по которой мы взяли инструменты и продолжили концерт (большинство из них кончаются уже под утро). Нет никакого смысла убивать себя, выходя на публику".
"Я не могу слушать те жалобы, которыми заняты другие музыканты, недовольные гастролями или собственным успехом", добавляет Фридман. "У меня это не просто вызывает раздражение, но и достаёт. А что если я являюсь поклонником данного музыканта и немногим ранее отдал двадцать долларов за возможность его увидеть? Я иду на концерт, где хорошенько отрываюсь, а после читаю статью, в которой любимый музыкант говорит: "Как же я все-таки ненавижу гастроли!". Также я не смог бы заявить о своей ненависти по отношению к гастролям, после чего отправиться в годичный тур. Мы получаем наслаждение от выступлений- я получаю наслаждение!".
"В последний раз наши жалобы касались не гастролей, а положения вещей", объясняет Эллефсон. "Непосредственно эта ситуация многому научила нас. Мы хотим не только появляться на сцене, но и годами, перед большими аудиториями играть эти песни. Наша главная цель – заниматься музыкой долгое время, чтобы в кайф было не только нам, но и многочисленным поклонникам. Соглашусь с Марти, что нет ничего более жуткого, нежели жалобы музыканта на собственный успех. Лишь в том случае здорово быть успешным, когда ты способен совладать с этим успехом".